Стихи, в которых я нахожу отклик

Я нe бyдy читaть cвᴏeй дᴏчepи пpᴏ пpинцecc
Пpᴏ вᴏлшeбныe тyфeльĸи, пpᴏ ĸapeты
И пpᴏ тᴏ, чтᴏ ecть гдe-тᴏ чyдный лec,
Пᴏтᴏмy чтᴏ и пpинцeв и лeca - нeтy.

Пpᴏ злᴏдeeв, чьи пᴏлeгли мeчи
Пpᴏ выcᴏĸиe бaшни и чyдᴏ двepи
Я нe бyдy читaть eй эти cлᴏвa в нᴏчи
Пᴏтᴏмy чтᴏ бᴏюcь, чтᴏ ᴏнa пᴏвepит .

Я нe бyдy читaть ниĸᴏмy этᴏ вcë
Пᴏтᴏмy чтᴏ и мнe ᴏднaжды
Пᴏĸaзaлᴏcь, чтᴏ пᴏбeдит дᴏбpᴏ
Пᴏĸaзaлᴏcь, чтᴏ cepдцe - вaжнᴏ.

Чтᴏ в пᴏcлeдний мᴏмeнт пpибeжит гepᴏй
И cпacëт мeня ᴏт бeды
Тᴏльĸᴏ жизнь ᴏĸaзaлacь cᴏвceм дpyгᴏй
И дpaĸᴏны живyт внyтpи.

Я нe бyдy. Hᴏ cĸᴏльĸᴏ нe paзгᴏвapивaй
Тaĸ бᴏюcь, чтᴏ зaйдy пepeд cнᴏм
A ᴏнa нa ĸнижĸy cвeтит фᴏнapиĸᴏм
И читaeт caмa ᴏ тᴏм.. и c глaзaми гᴏpящими пᴏд pecницaми
Тиxим шeпᴏтᴏм cпpᴏcит мeня «Maм, a пpaвдa чтᴏ cyщecтвyют пpинцы?»
И я, ĸᴏнeчнᴏ, ᴏтвeчy - «дa..».

 

Мой враг

Я пришёл к своему врагу:
Раз ты жив, то я жить не могу
Острый штык для тебя берегу
С картечью

Я пришёл к своему врагу
Я убью тебя на лугу
На холме, на лету, на бегу -
Где встречу

Я пришёл и рука верна
Дети ждут и моя жена
И огромная ждёт страна
Расправы

Мне победа одна нужна
Я врага буду бить без сна
И весна мне теперь не весна
Без славы

Я убью тебя, знай, мой враг
Не успеешь свой сжать кулак
Я столкну тебя, враг, в овраг
В бесчестье

Будешь строго наказан, враг
Я и так уж к тебе был благ
Твой бесовский залью очаг
На месте

Я отмечу твой скорый крах
И смешаю с дерьмом твой прах
Разгоню вражий чёрный страх
Сурово

Я отмечу твой крах в пирах
И зарою твой прах в горах
Пусть победа блестит в стихах
Сквозь слово

Я пришёл к другому врагу:
Без тебя я жить не могу
Штык с картечью опять берегу…

 

Я жить хочу, но жить не в полусне!
Кто за меня порадуется снегу?
И на снегу сияющему следу,
и прямо в небо рвущейся сосне?
Кто отзовется за меня на стон,
в ночи зажатый тощею подушкой?
Я жить хочу всем сердцем, без заглушки.
Долой транквилизаторов заслон!
Жизнь драгоценна, лишь, когда остра.
Мне не бывать вовеки толстокожей!
Я до сих пор жила вообще без кожи,
не береглась ни стужи, ни костра.
Бестрепетная жизнь тесна, как клеть.
Покой — всего лишь жалкая таблетка?
…А за окном, под снегом — зябнет ветка.
Хочу любить, страдать, мечтать, жалеть!

 

Сплетенье рук и ног, оргазм нездешней тайны.
У тех, кто может зреть, распахнуты сердца.
Порог, и сразу - Бог, всё это не случайно.
За Жизнью, снова - Смерть, нет этому конца.
Объявят эпилог - переверни страницу:
Ты снова будешь жить, читая между строк.
Ловите поцелуй! Вселенская Блудница,
Пуская между ног, преподнесёт урок.
Да это просто есть, не мерзость и не святость,
Читайте по губам, считайте по гробам,
Слизните прямо с губ оттенки летней мяты,
Оставьте все гробы тем толоконным лбам.

Сумеешь распознать, змея я или птица?
Я - колокол и тишь в неистовой ночИ.
Осталась допоздна Вселенская Блудница...
Смотри же! Выше крыш забили все ключи.

 

тань не плачь бывает
тонут и мячи
не держи в себе всё
матом покричи

 

"Любили тебя без особых причин.
За то, что ты — внук,
За то, что ты — сын,
За то, что малыш,
За то, что растёшь,
За то, что на папу и маму похож.
И эта любовь до конца твоих дней
Останется тайной опорой твоей."

Валентин Берестов

 

Есть две меня. Одна рисует сказки,
Вторая - василисков и ножи.
Одной печально в людях видеть маски,
Вторая - виртуозный мастер лжи.
Одна хотела б жить в хрустальной башне,
Мечты второй жестоки, нечисты.
Одна нежна, второй ничто не страшно.
Есть две меня. Какую знаешь ты?

 

Задумался мальчик о смерти
Ведь страшно на свете не быть.
Родителей просит: «Ответьте,
Кого невозможно убить?».

И мама сказала сначала,
Что это такой человек,
Он выкован весь из метала
И вот не убить его, нет.

Отец же ответил бесстрастно,
Бывал он у жизни конца:
«Те мысли, сынок мой, напрасны.
Нельзя загубить мертвеца».

 

На солнечном пляже в июне
В своих голубых пижама
Девчонка — звезда и шалунья —
Она меня сводит с ума.

Под синий berceuse океана
На желто-лимонном песке
Настойчиво, нежно и рьяно
Я ей напеваю в тоске:

«Мадам, уже песни пропеты!
Мне нечего больше сказать!
В такое волшебное лето
Не надо так долго терзать!

Я жду Вас, как сна голубого!
Я гибну в любовном огне!
Когда же Вы скажете слово,
Когда Вы придете ко мне?»

И, взглядом играя лукаво,
Роняет она на ходу:
«Вас слишком испортила слава.
А впрочем… Вы ждите… приду!..»

Потом опустели террасы,
И с пляжа кабинки свезли.
И даже рыбачьи баркасы
В далекое море ушли.

А птицы так грустно и нежно
Прощались со мной на заре.
И вот уж совсем безнадежно
Я ей говорил в октябре:

«Мадам, уже падают листья,
И осень в смертельном бреду!
Уже виноградные кисти
Желтеют в забытом саду!

Я жду Вас, как сна голубого!
Я гибну в осеннем огне!
Когда же Вы скажете слово?
Когда Вы придете ко мне?!»

И, взгляд опуская устало,
Шепнула она, как в бреду:
«Я Вас слишком долго желала.
Я к Вам… никогда не приду».

1930 г.

 

Я ждал тебя 28 бутылок виски,
17 заказанных пицц,
706 кругов проиграли диски
В ожидании взмаха твоих ресниц.

Я ждал тебя 160 пересадок,
3305 сигарет,
Я 207 раз вымыл чайный осадок
И даже сходил на балет.

Практически 2 путешествия в Вену,
3 тюбика пасты, 25 книг,
17 пустых восхождений на сцену:
Я ждал тебя так, что от жизни отвык.

И вот твоя тень на истертом пороге,
Твоё отражение в море зеркал...
Сказала – "Прости, я забылась в дороге."
И улыбнувшись спросила – "Ты ждал?"

 

Ах, две души живут в больной груди моей,
Друг другу чуждые, – и жаждут разделенья!
Из них одной мила земля –
И здесь ей любо, в этом мире,
Другой – небесные поля,
Где тени предков, там, в эфире.

Фауст

 

Я люблю — и ты права,
Ты права, что веришь свято,
Так, как верили когда-то
В эти вечные слова.

Я люблю…
Так почему,
Почему же, почему же
Мне с тобой гораздо хуже
И трудней, чем одному?

Прохожу все чаще мимо,
И любовь уже не в счет,
И к себе
Неотвратимо
Одиночество влечет.

 

«я xoчу чтoб ты знaл и, нaвернoe, вcё тaки пoмнил
я
тебя
жду
через год, чеpeз двa, или, мoжет, дaже во втoрник
я и вечнocть, пoжaлуй, cмoгу

пoлуcoнногo, пьянoгo, дикoгo, гoвopящего еpунду, бeззaбoтногo или paзбитoгo,
я любогo тебя пpиму»

 

В этот раз я не жду Новый год
Как какой-то особенный день.
Пусть он просто спокойно придет
И оставит всех важных людей.

Не пишу длинный список из блюд
И не думаю, что надевать.
В эту ночь мне не нужен салют...
Мне бы в чудо поверить опять...

Я хочу, чтобы в сердце уют
Поселился на долгие дни,
Чтобы я выбирала маршрут,
Не боясь что-нибудь изменить.

Чтобы новая в жизни глава,
Наполняла мечтами опять.
В этот раз я не жду волшебства...
А хотелось бы искренне ждать!

Оля Захарчук

 

«Скинь смску, когда доберёшься»;
«Суп на плите — разогрей»;
«Вот тебе шапочка — там минус восемь»;
«И так хорошо! Не худей!»;
«Дай откусить от твоей шоколадки»;
«Чайник согрелся. Налить?»;
«Ты не забыла с собой взять перчатки?»;
Чтоб о любви говорить,
Способов сотни — и в способах этих
Нет ни надрыва, ни клятв.
Самое сильное чувство на свете —
Это растаявший взгляд,
Это тихонько накрыть одеялом,
Это встречать у метро.
Может, кому-то покажется мало,
Мне же — тепло и светло.

Мальвина Матрасова

 

Петр Градов

А я-то думал, Вы счастливая,
Когда одна на склоне дня
Вы шли такая горделивая
И не взглянули на меня.
А я-то думал, Вы счастливая.
Я думал, Вы счастливей всех,
Когда смотрел в глаза игривые,
Когда веселый слышал смех.
Глаза то нежные, то строгие,
Но в них тревога, в них беда.
Наверно, Вас любили многие.
Вы не любили никогда.
На Вас глядят глаза влюбленные.
Им не понять издалека,
Что в Вас тоска неутоленная,
Святая женская тоска.
И мысль одна неодолимая
Вам не дает ни спать, ни жить:
Что это мало — быть любимою,
Что надо любящею быть.
Святая, гордая, красивая…
Я слышу ваш веселый смех.
А я-то думал Вы счастливая,
Я думал, Вы счастливей всех.

 

Déjà Vu

Опять я брела через полночь,
На ощупь, не видя дороги.
Вокруг жили звёзды и волны,
И кто-то, с названием боги.

Пришла я. На краешке крыши
Сижу и целуюсь с рассветом.
Ах, ветер, не надо же тише!
Ты дело имеешь с поэтом.

Сижу и болтаю ногами,
И всё мне и просто, и ясно.
Мне небо явилось лугами,
В которых люблю ежечасно.

В объятиях славно и звонко -
Пришла я туда, куда надо.
Была я когда-то девчонкой,
Садовницей вешнего сада.

Была и простою, и нежной
И так же, ходила сквозь полночь.
Но полночь была не кромешной,
Мне пели и звёзды, и волны.

 

Образ твой, мучительный и зыбкий,
Я не мог в тумане осязать.
«Господи!» — сказал я по ошибке,
Сам того не думая сказать.

Божье имя, как большая птица,
Вылетело из моей груди.
Впереди густой туман клубится,
И пустая клетка позади.

 

Oднaжды, в шутку, в чaс нoчнoй прoгулки,
(хвaтилo у мeня тoгдa умa!)
В кaкoм-тo из aрбaтских пeрeулкoв
Я крикнул : «Мa-мa!» в сoнныe дoмa.

И вздрoгнул пeрeулoк вспышкoй стeкoл.
Я зaмeр: слeвa, спрaвa – кaждый дoм
Вдруг фoртoчкaми-крыльями зaхлoпaл,
Кaк вспугнутaя птицa нaд гнeздoм.

И жeнскиe испугaнныe лицa –
Кaк лики Бoгoрoдиц из икoн,
Нa них сeйчaс бы тoлькo и мoлиться, -
Вoзникли в рaмaх вспыхнувших oкoн.

Ушли из дoмa мaльчики-мaльчишки,
Ктo мнoгo лeт нaзaд, a ктo вчeрa,
И в кaждoм дoмe, дoмикe, дoмишкe
Грустнee стaли дни и вeчeрa…

Дa, шуткa прoзвучaлa стрaннo, дикo.
Я, скoвaнный стыдoм, шaгнуть нe мoг.
И ктo-тo свeрху лaскoвo и тихo скaзaл мнe:
«Ты ступaй дoмoй, сынoк».

A нoчи крaй бeлeл в рaссвeтнoй сини.
Я шёл дoмoй и думу нёс oдну:
Сумeй мoй крик прoмчaться пo Рoссии –
Всe мaтeри прильнули бы к oкну...,,

 

Когда душа твоя
устанет быть душой,
Став безразличной
к горести чужой,
И майский лес
с его теплом и сыростью
Уже не поразит
своей неповторимостью.
Когда к тому ж
тебя покинет юмор,
А стыд и гордость
стерпят чью-то ложь, —
То это означает,
что ты умер…
Хотя ты будешь думать,
что живешь.

1964 г.